На Богородском сельском кладбище находится братское захоронение умерших людей в годы Великой Отечественной войны. На обелиске 12 имен с разными датами. С уверенностью можно сказать, что это не все имена воинов, упокоившихся на этом кладбище в те грозные годы. Из военных документов следует, что здесь в октябре 1941 года был похоронен экипаж бомбардировщика. Но на обелиске имена только двух членов этого экипажа из 12.
«Летающая крепость»
В военной литературе принято называть «летающими крепостями» тяжелые дальние бомбардировщики. В отечественной авиации в период Великой Отечественной войны таким самолетом был четырехмоторный Пе-8, в начале войны он еще носил название ТБ-7.
— Если говорить точно, то «летающая крепость» было собственным названием у американского бомбардировщика В-17, — говорит военный историк, краевед Сергей Каргапольцев. — Со временем оно стало нарицательным, условной категорией для таких самолетов. Авиация развивалась в разных странах параллельными путями. В СССР в 1935-1938 году в конструкторском бюро Туполева был создан свой тяжелый бомбардировщик — АНТ-42 или ТБ-7. Уже в годы войны, в память о погибшем конструкторе Владимире Михайловиче Петлякове, он получил наименование Пе-8. На тот момент «крепость» превосходила буквально по всем параметрам существующие английские, американские и немецкие аппараты такого класса. К сожалению, выпущен он был малой серией — чуть больше 80 самолетов, в годы войны фронту нужна была фронтовая авиация, авиация поля боя.
Самолет Пе-8 внес свой вклад в Победу над фашистской Германией и вошел в историю отечественной авиации. Но это тема для отдельного рассказа. Вернемся к событиям осени 1941 года на Северном аэродроме в Иванове.
В первые дни войны по личному указанию И. В. Сталина был сформирован полк особого назначения, в который были собраны самолеты ТБ-7, сохранившиеся после первых налетов вражеской авиации и выведенные из прифронтовых аэродромов в тыл.
Полк базировался в Ивановской области, недалеко от города Ковров — это сейчас он в соседней Владимирской области. Экипажи полка наносили удары как по дальним целям в глубоком тылу врага — уже в августе 1941 года бомбили Берлин и Кенигсберг — так и в прифронтовой полосе — аэродромы, железнодорожные узлы, переправы и мосты.
В качестве аэродрома подскока, в зависимости от цели, использовался и наш Северный аэродром. С нашей взлетной полосы «летающие крепости» уходили непосредственно в боевой вылет, в ночь.
Из боевого донесения штаба авиаполка о первом вылете на столицу Восточной Пруссии город Кенигсберг 28 августа: «Корабль № 4222, майор Федоренко — взлет 20 час 20 мин. В 00 час 30 мин, Н — 6800 м, на Кенигсберг сброшены бомбы ФАБ-250 (фугасная авиабомба — прим. авт.) 8 шт., по наблюдению экипажа сброшенные бомбы попали в цель. При подходе к цели от побережья моря и над целью ЗА (зенитная артиллерия — прим. авт.) вела интенсивный огонь по самолету. При обратном полете самолет обстреливался ЗА на участке 400 км от цели. Экипаж на заданный аэродром посадки — Елец не вышел, т. к. шел вслепую, а средства ЗОС (земного обеспечения самолетовождения — прим. авт.) не работали. Командир корабля принял решение продолжить полет на восток до рассвета. Вышли к г. Вольск, где восстановили ориентировку и в 6 час 10 мин произведена посадка на аэродроме Ульяновск».
Из боевого донесения полка: «Самолет № 4222, командир корабля — майор Федоренко, в 01.40 10.10.41 с аэродрома подскока Иваново стартовал на бомбардирование жел. дор. узла Смоленск. В 5 час 00 мин с высоты 5100 метров на цель сброшены: ФАБ-250 — 8 шт., ФАБ-100 — 6 шт., ЗАБ-50 (зажигательная авиабомба — прим. авт.) — 6 шт. Бомбы сброшены прицельно сериями, в два захода. Экипаж наблюдал разрывы бомб на путях жел. дор. узла.
Противодействие ПВО: В районе цели ЗА среднего и малого калибра вела интенсивный огонь по самолету.Разрывы снарядов наблюдались на высоте 3000 — 3500 м. Работали до 10 прожекторов, из них один — мощный.
Метеоусловия: До цели — ясно. В районе цели — тонкая облачность 4-5 баллов.
После выполнения задания экипаж в 7 час 40 мин произвел посадку на аэродроме Ковров».
Так было и в октябре 1941 года. С 14 октября три корабля базировались на Северном аэродроме.
16 октября 1941 года самолет майора Федоренко ушел в боевой вылет для бомбардирования ж. д. моста через р. Волга у Калинин. Бомбовая загрузка: 1 бомба калибром 1000 кг и 2 бомбы по 500 кг на внешних подвесках. На взлёте самолет потерпел катастрофу: набрав высоту около 50 метров самолет начал быстро разворачиваться вправо со снижением, и с углом врезался в землю, раздался сильный взрыв. На земле образовалась воронка глубиной 5 метров и диаметром больше 10 метров: взорвались две бомбы — 1-тонноая и 500-кг (одну сбросили еще при падении, не взорвалась) плюс полная заправка баков самолета — 13 тонн горючего.
Экипаж, за исключением стрелка кормовой точки, погиб. Все погибшие, согласно документам, донесению о потерях, были похоронены на Богородском кладбище.
Экипаж
Назовем имена погибших авиаторов. В самолетах такого класса экипаж был большой, на Пе-8 — 12-14 человек — два пилота, штурман, 2-3 борттехника, и стрелок-радист и 5-6 воздушных стрелков. В разбившемся самолете в последний полет уходили 12 человек.
Командир корабля майор Федоренко Евгений Иосифович был опытным пилотом. В 1930-е он окончил военную школу летчиков, а дальше: летчик-инструктор в школе летчиков, пилот Северного морского пути, летчик-испытатель. В 1940 году награжден орденом «Знак Почёта». Костяк нового полка летом 1941-го формировался из пилотов, имеющих опыт длительных полетов, ночью и без систем аэронавигации. Враг-то не будет на своей территории включать радиомаяки для наших самолетов. Майор Федоренко участвовал в боевой работе полка с первых дней. Выше уже приводились выписки из боевых донесений о работе самолета №4222.
Вторым, или правым, пилотом был старший лейтенант Наумов Виктор Алексеевич, ровесник командира, также с 1906 года рождения. Начав военную службу в истребительной авиации, он прошел переподготовку на многомоторные самолеты и освоил ТБ-7 еще накануне войны, когда он только стал поступать на вооружение.
Штурманом в экипаже Федоренко был Соловьев Степан Иванович. К началу войны за кого плечами было уже пять лет работы штурманом именно на тяжелых бомбардировщиках.
Бесперебойную работу двигателей и другого многочисленного оборудования воздушного корабля в полете обеспечивали воентехники, было такое воинское звание в Красной Армии, Крокс Павел Александрович и Кущ Григорий Семенович.
Младший сержант Советкин Павел Андреевич, стрелок-радист, поддерживал связь с большой землей, а при атаке вражеских истребителей вставал за пулемет.
Защитное вооружение самолета составляли две 20-мм пушки и четыре пулемета. Размещении огневых установок — носовая и кормовая установки, верхняя турели и две пулеметные точки в мотогондолах — обеспечивали защиту от атак с любого направления, фактически полную сферу.
В состав нашего экипажа входили шесть воздушных стрелков: Казак Василий Иванович, — Кондыбаев Алкан, Мишин Иван Иванович, Молодан Владимир Макарович, Мороз Петр Севастьянович, Кокорин Николай Иванович.
В том последнем вылете 16 октября повезло только кормовому стрелку старшине Кокорину. В последнюю минуту он успел покинуть самолет и отбежать достаточно далеко еще до взрыва. Он погиб в мае 1942 года и тоже в катастрофе при возвращении в боевого задания.
Памятник
Из 11 погибших членов экипажа на памятнике увековечены имена только двоих. Это воентехник 1-го ранга Крокс П. А. и младший сержант Советкин П.А. Причем у последнего ошибочно указана дата гибели — 2 октября.
Очевидно точное место захоронения остальных членов экипажа, а скорее всего и всех утеряно.
— Сейчас уже, за давностью лет трудно сказать почему так случилось, — говорит Сергей Каргапольцев. — Возможно когда устанавливали первый обелиск на памятниках могилах уже не сохранились надписи и смогли прочитать только два имени. За захоронением мог лен быть должно ухода, экипаж-то не с нашего аэродрома, родная часть стояла под Ковровым. Могло быть и так, что другие тела тогда в октябре 1941 года вовсе не нашли, представьте 12 тонн бензина, полторы тонны взрывчатки. Обломки и тела должно было разметать в большом радиусе и все выгореть дотла.
Установленный в 2020 году памятник уже третий. В учетной карточке воинского захоронения оно указано как «братская могила», но это не так. Трудно предположить, что она небольшом клочке земли, размером разве что под 1-2 могилы, покоится 12 человек, как указано на обелиске. А если еще вспомнить девять из сгоревшего экипажа. Правильнее, наверное, назвать этот обелиск не братской могилой, а памятником воинам, похороненным на Богородском кладбище в годы войны. И может к очередному юбилею снова поменять памятник, но уже с более полным и точным списком погибших защитников Родины.
Иван ИРИНИН
