Если ехать по Фурмановской трассе (из Минеева к селу Бибереву), то справа на выезде из городской черты Иванова, за территорией Северного аэродрома, можно обнаружить полуразрушенное старинное сооружение. Это Спасская часовня в урочище Спасском рядом с деревней Подталицы Ивановского района. Пять столетий назад — еще во времена Ивана Грозного — здесь располагалось село Спасское.
Храм Спаса Нерукотворного в селе Спасском
В конце XVI века во время правления Иоанна Грозного жили здесь дворяне Побединские, что построили в селе храм Спаса Нерукотворного: «церковь Нерукотворенного образа господа нашего Исуса Христа да верховных апостолов Петра и Павла, да придел Никола чюдотворец» (орфография источника сохранена – авт.)
Документ, на который мы ссылаемся, датируется 1578 годом: «Выпись из писцовых книг кн.Григория Звенигородского на поместье Ивана Григорьевича сына Побединского села Спасское с деревнями и пустошами в Талицком стану Суздальского уезда» (Антонов А.В. Акты служивых землевладельцев Т.3 с.268 №327)
Надо напомнить, что территория нынешней Ивановской области во времена Иоанна IV (Грозного) входила в состав Суздальского уезда Русского царства и включала в себя станы – более мелкие территориальные единицы -Талицкий, Матня, Опольский, Ермолин, Тейков и Сахтыш и др.
Итак, октябрь 1578 года. Что подсказывает нам эта дата?
Одна страница Ливонской войны.
Уже двадцать лет идет Ливонская война. После разгрома Иваном Грозным Ливонского Ордена на наследие его предъявили претензии Польша, Литва и Швеция. Русский царь отказался делиться своими новоприобретенными землями. Все указанные страны стали противниками России и объединили усилия, образовав военный союз. В Ливонской войне особое место занимает Кесь, или Венден, как чаще называли эту древнюю немецкую крепость в Ливонии. Венден – город-крепость, сейчас на территории нынешней Литвы носит имя «город Цесис». Увы, нелюбытные мои современники мало что знают об этой странице нашей истории, и Кесь им известна разве что по замечательной комедии Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию».
Кесь переходила из рук в руки. Немцы – жители города – восстали против польско-литовского гарнизона, призвав на защиту солдат датского герцога Магнуса, женатого на одной из племянниц Ивана Грозного. Первоначально крепость, несмотря на сильнейшее сопротивление, была взята русскими. 31 августа 1577 года жители взорвали себя в крепостном замке, не желая подчиняться власти московского царя. Оставшиеся в живых были за сопротивление наказаны Иваном IV жесточайшим образом (побежденных варили живыми, сажали на кол). Затем войска русских отошли под Нарву, а крепость к лету 1578 года вновь была занята польско-литовским гарнизоном. Царь снова попытался овладеть Кесью, происходило это как раз осенью 1678 года. Однако союзные войска в октябре 1678 года разгромили русских, и это поражение в России воспринималось очень тяжело.
Тем не менее сражение под Кесью осталось в памяти потомков не только как поражение русских, но и как свидетельство мужества простых русских воинов. В русском войске под началом боярина князя Ивана Мстиславского были представители разных уездов, в том числе и суздальцы. К городу-крепости были переброшены войска Грозного, усиленные тяжелыми пушками. Осада длилась всего 6 дней. Артиллерия начала обстрел, разрушив часть крепостной стены толщиной более 4 м, и 21 октября 1578 года русские готовы были штурмовать Кесь через проделанные в стене бреши. Но именно в этот день на осадное войско напали объединившиеся польско-литовские и шведские отряды. Русское войско отступило в лагерь. Той же ночью из него бежали четверо воевод – главный воевода И.Ю.Булгаков Голицын, Ф.В.Шереметев, А.Д.Палецкий и дьяк А.Я.Щелканов, отправившись со своими подразделениями в Юрьев-Ливонский и бросив на произвол судьбы товарищей, твердо решивших положить « главу свою за государя». Как записано про них в книге Разрядного приказа: «С дела сбежали, и своих выдали, и наряд покинули». Наряд здесь – артиллерийские орудия. Русские пушкари «много прославились своею доблестью», сражались до последнего и, верные чувству долга, предпочли погибнуть у своих пушек, но не оставлять их добровольно врагу. Когда сражение было проиграно, знатнейшего московского воеводу князя Ивана Облоцкого повесили на самой большой пушке, называемой «Волком», были убиты и рядовые пушкари «коих порубали или повесили на орудиях» (перевод с лат). Об этом нам известно из записок Рейнгольда Гейденштейна, секретаря польского короля Стефана Батория
Двое больших воевод погибли, ещё четверо были взяты противником в плен. Противник захватил много прекрасных русских орудий (наряд) – весь осадный парк – и поделил его поровну между польско-литовскими и шведскими войсками. По разрядным записям, под Венденом «бояр и воевод побили перед Покровом во вторник и наряд весь взяли: Волка, да две Девки, да Змей перновской, да три верховых, да 7 полуторных, да три скорострелных». Пушка «Волк» досталась шведам и по сей день экспонируется в музее стокгольмского острова Грипсхольм. «Волк», «Девка» (Дева пречистая), «Змей перновский» — собственные наименования тяжелых артиллерийских орудий.
И еще замечание, связавшее события под Кесью и Ивановский край: через десять лет, в 1588 г. Марье Владимировне, вдове Магнуса, короля Литовского, царём Федором Иоанновичем — сыном Ивана Грозного – было пожаловано в качестве «утешения» село Лежнево.
По разным источникам, под Венденом (Кесью) тогда погибло более 6 тысяч русских ратников. Из суздальских дворян, погибших под Кесью, нам известен суздальский сын боярский Иван Протопопов, брат владельца соседнего селу Спасскому сельца Авдотьино Елизария Протопопова. Вполне возможно, что кто-то из рода Побединских тоже участвовал в Ливонской войне.
Суздальские городовые дворяне Побединские
Большая часть дворян Побединских была приписана к Ярославлю. Многие из них участвовали в походах Ивана IV. Однако, работая с писцовыми и отказными книгами XVII века Суздальского уезда, я неоднократно встречала представителей этой фамилии применительно к землям нашего края, отслеживала пересечения их с другими суздальскими дворянами (Каблуковыми, Блудовыми, Казимеровыми, Порошиными и др.) с конца XVI века.
Иван Григорьев сын Побединский, названный в цитируемом в начале статьи документе, сын помещика Ярославского уезда, имя которого встречается в исторических документах (1567) — Побединского Григория Ивановича, и село Спасское в течение первой половины XVII в. было во владении его потомков.
Вернемся к документу 1578 года. В селе Спасском у речки Талицы в то время располагалась усадьба помещиков Побединских: «двор помещиков», где жил Иван Григорьевич с семьей, рядом, видимо, в доме причта – «поп Фёдор, проскурница Офимья, пономарь Мосейко» и при них крестьянин «Михалко, приходец». Три крестьянских двора стояли пустые. Кругом были пашни и луга, как церковные, так и принадлежавшие Побединским. А еще лес: и густой, со старыми деревьями — «лес непашенный в бревно», где возделывать землю было нельзя, и мелколесье «в жердь и в кол», т.е. с тонкими молодыми деревьями и кустами. Вокруг села роились деревеньки: Сожеватое Большое, где обитали крестьяне Иванко Иванов, Иванко Дорофеев да Коняшко Павлов, а одна изба стояла пустая; Кропивная, где жил крестьянин Мартынко с сыном Петрушкой, да Карп Евдокимов, да пришлые (приходцы) крестьяне Нечайко да Сёмой. Поодаль – деревня Дуброва с двумя дворами. Название этой деревни подсказывает нам, что когда-то здесь росли дубы, сегодня не часто встречающиеся на территории Ивановского района. На безлесом участке стояло Медведково с двумя избами, а вокруг – пустоши: пустошь, что была деревня Ступино, пустошь, что была деревня Жимолочное, пустошь Люшина, пустошь, что была деревня Пореватое.
Пустошь – это место, где несколько лет назад была деревенька, вокруг которой обрабатывались участки земли, но плодородие земель падало, и деревню переносили на новое место. Порой через некоторое время деревни возвращались на старое место.
Небольшое замечание по поводу названия «Жимолочное». Странно звучит, не правда ли? Но не забываем, что древние документы дошли до нас в «списках» – копиях, были неоднократно переписаны писцами в связи с ветхостью и плохой сохранностью. Частенько писцы указывало второе – не основное название населенного пункта. Выглядело это так. Например, Княгинино, Талицы тож (о нынешних Ново-Талицах), или «Биберево, а Нохриево тож», «Лесное, Алферьево тож», «Балахонки, а Петровка тож» и т.д. Причем частенько названия записывались со слов диктующего. Вот и получалось: «Искусково» — позже встречалось под вторым наименованием «Лоскутово», т.е. из кусков земельных состоящее; так и здесь – первое название мы не знаем, второе – Молочное тоже – Жимолочное.
Что известно нам о других представителях рода Побединских, осевших в Талицком стане?
В 1609 году, когда Суздальский уезд оказался под властью очередного самозванца, суздальские дворяне одними из первых в Замосковье целовали крест Лжедмитрию II и отправили ему повинную грамоту. Среди фамилий суздальских дворян, присягнувших «тушинскому вору», наряду с Казимеровыми, Протопоповыми, Порошиными, Теприцкими, Каблуковыми, Козловыми и др., соседями по Талицкому стану, мы встретим и фамилию Павла Побединского
Не стоит обсуждать в данной статье причины метания дворян в Смутное время от одного правителя к другому – не только городовые дворяне пытались защитить себя и свои семьи и нашли выход: формально признать власть самозванца, но всячески саботировать его приказы, но и люди, наделенные властью, – бояре и воеводы — в это трагическое время стояли перед нравственным выбором. Тот же князь Михаил Скопин-Шуйский некоторое время служил Лжедмитрию I, а затем проявил себя как герой и спаситель Отечества. Уже в мае 1610 года суздальцы под началом воеводы Якова Прокудинова отправились в Ростов, чтобы соединиться с войсками воеводы Василия Бутурлина и совместно выступить против тушинцев (Акты служилых землевладельцев XV—начала XVII века. Том IV /Сост. А. В. Антонов. — М.: Древлехранилище, 2008 с.273 №364)
После того как схлынула смута и установилась власть избранного Всенародным Собором царя, Побединские служили ему верой и правдой.
Сыновья Ивана Григорьевича – Павел и Игнат за ратную службу награждены были «царским золотым», получил награду и сын Павла – Павел Павлович, сражавшийся рядом с отцом. В Боярском списке 1621/22 гг. (публикация В.П.Сторожева) он назван уже не ярославским, а суздальским выборным дворянином.
Упоминаются также в исторических источниках второй половины 16 – нач. 17 веков: Побединский Улан Федорович, Побединский N Федорович Пятый, Побединский Третьяк Иванович — все они в 1567 году указаны помещиками Ярославского у. Встречается также Побединский Волк Федорович († 1552,под Казанью) сын-боярск. помещ.-Муром-у./Стародуб-Северск.-у и Побединский (-ой) Богдан, губной староста (Веселовский С.Б. Документы Печатного приказа (1613-1615 гг.). — M.: Наука, 1994)
Отметим, что здесь у братьев Побединских указаны не крестильные имена, а прозвища – явление, очень распространенное в 16 веке. «Третьяк» — третий сын, «Пятый» — тоже показывает очередность появления на свет среди братьев. Пятый Григорьев сын Побединский встречается в документах Побединских из Спасского, предполагаю, что это и есть Побединский Иван Григорьев(оп.224 кн.11333 Л.42 ) , сын родоначальника «талицкой» ветви рода.
Итак, у Ивана Григорьевича Побединского остались сыновья:
Павел Иванович
Иван Иванович
Игнатий Иванович
Богдан Иванович (?)(1601)- ярославский губной староста
Отследить судьбы всех сыновей не удалось, но некоторые сведения из исторических документов помогают познакомиться с жизнью этой семьи несколько столетий назад.
У Павла Ивановича были сыновья Афанасий Павлович и Павел Павлович.
Афанасий Павлович Побединский погиб в 128 году /1619/, вдова его Прасковья снова вышла замуж – за Дмитрия Игумнова сына Белова, а часть земель рода перешла по наследству брату Павлу Павловичу Побединскому (†1646 г., указана вдова Марья, которая выйдет замуж за Колтовского Бориса Севастьянова) (оп.224 кн.11332 Л.13 №44 и кн.11335 Л.208 №7) Самого Павла Ивановича к этому времени не было в живых.
Младший брат Павла Ивановича, Игнатей Иванович Побединский, служивший уже царю Михаилу Романову, назван в «Приходно-расходной книге разряда 7125 года» (документ о выдаче жалованья ратным людям за 1616 год).
У Игната Побединского были сыновья – Дмитрий († 1647) и Родион († 1646). В писцовых книгах 1628-1630 гг. село Спасское числится за ними (оп.61 Л.36 №295).
Позже Дмитрий Игнатьевич получит поместье брата Родиона, погибшего в 1646 году, «…в Суздальском у. село Спасское, пустоши Дубрава, Медветкова, Кривоногая, Ступина, Жимолочная, Сажева, Кропивная, Пареватая». Однако и его не пощадила судьба, и в начале следующего года названные земли переходят «вдове Авдотье, Дмитриевой жене Побединского» и его сыновьям Захару и Афанасию, Дмитриевым детям (оп.224 кн.11335 Л.222, 224 №64 и №70), а также двоюродному брату Алексею Богдановичу Побединскому и Михаилу Побединскому (без указания отчества, отмечен погибшим в 1646 г.оп.224 кн.11334 Л.131, вотчина его перешла Полтевым). Причем, судя по «Алфавитам», Авдотья – вторая жена Дмитрия и его сыновья вдове Авдотье пасынки. Алексей Богданович тоже сложит голову на поле боя в ноябре того же года, и его поместье перейдет Карбышеву Андрею Алексеевичу, возможно за вдовой или дочерью (оп.224 кн.11335 Л.229 №92).
Почему череда смертей среди Побединских падает именно на 1646 год? Крымское ханство возобновило свои походы на южные окраины России. Наибольшего размаха они достигли в 1644–1645 гг., когда опустошению подверглись Комарицкая волость, Курский, Воронежский, Белгородский, Севский, Путивльский, Рыльский, Новгород-Северский и Карачевский уезды, где крымцами и ногайцами было захвачено в плен около 16000 человек. Именно в 1646 г. правительство царя Алексея Михайловича, вставшее на путь активной борьбы с агрессией Крымского ханства и его ногайских вассалов, решило отправить на Дон две военные группировки. Так как Побединские были людьми служивыми, они, скорее всего, тоже участвовали в боевых действиях в низовьях Дона и в Восточном Приазовье (так называемом Азовском походе 1646 года) под началом своего земляка, воеводы и стольника князя Семена Романовича Пожарского, племянника легендарного кн. Дмитрия Пожарского.
и азовских татар
стали бедствием
для Русского
царства
Документального подтверждения этому предположению нет, потому вернемся к рассказу о владельцах поместья в селе Спасском и их связях с другими суздальскими дворянами.
Родион Игнатьевич Побединский наследников не оставил, потому село Спасское перешло в конце XVII века потомкам Дмитрия Игнатьевича Побединского.
Это сыновья Захар Дмитриевич и Афанасий Дмитриевич и дочери:
Екатерина Дмитриевна
Ульяна Дмитриевна
Аграфена Дмитриевна
Арина Дмитриевна
В документе 1677 года «За Захаром и Афанасием Дмитриевыми детьми Побединскими сельцо Спасское» (оп.61 кн.11331 Л.190 №427).
В 70-х годах, видимо, сельская церковь, которая скорее всего была деревянной, сгорела, и потому семья проживает в СЕЛЬЦЕ Спасском. Сельцом в Русское средневековье называли барскую усадьбу: господский дом, двор и хозяйственные постройки, где также жили и дворовые люди помещика.
Афанасий Дмитриевич (погиб в 1702) + жена Варвара Михайловна (оп.946 кн.11368 Л.76 №14), предположительно, дочь Михаила Григорьевича Кашинцева.
1. дочь Екатерина Афанасьевна + муж Михайловский Петр Михайлович
2. дочь Ирина Афанасьевна
Захар Дмитриевич тоже вскоре погиб, оставив вдову Аграфену и сына Андрея.
В мае 1702 года Спасское отмечено за Казимеровыми: Иван Меньшой Глебович Казимеров женился на вдове Афанасия Побединского. В документе совладельцами названы «Варвара, Афанасьева жена Побединская и Иван Григорьевич Кашинцев» (оп.266 кн.11357 Л.254 №2)
Иван Большой Глебович Казимеров был женат на вдове Степана Алалыкина, сестра которого Федосья Степановна, в свою очередь, была замужем за одним из Побединских.
Казимеровым принадлежали также находящиеся рядом со Спасским деревня Черная и сц.Черное. Но брачные связи Побединских и Казимеровых, возможно, более давние: еще в 1658 г. среди земель Федора Данилова сына Казимерова «мелькают» земли Побединских: пуст. Спасское, Медведково, Елизарцово.
В 1712 году имение Побединских : «сц.Елизарово, пустошь село Спасское (!), пустоши Дубрава, Медведково, Кривоногая, Спирина, Жимолочная, Сажеватая (Ченцова тож») и др. переходят Фёдору Крюкову в качестве приданого за Ириной Афанасьевной Побединской (оп.226 кн.11354 Л.192 №71) /(оп.946 кн.11375 Л.453-454 №9)
Как видим, бывшее село опустело, помещики проживают в сельце Елизарово.
Примечание: «Алфавиты к отказным книгам Суздальского уезда» также называют в первой четверти 17 века Семена Побединского, его сыновей Ивана Семенова и Петра Семенова (+ вдова Федора, сын её Василий Петрович и дочери Прасковья и Соломонида ) и Ивана Васильева сына и стольника Луку Ивановича. Этих персон идентифицировать не удалось.
Почему же Спасское больше не стало селом, а перешло в статус сначала «сельца», а потом «деревни»? Почему снова не была построена церковь на этом месте?
Территориально район, о котором идет речь, небольшой – пару десятков квадратных километров. Недалеко от Спасского на берегу Уводи находилось сельцо Авдотьино с деревнями и пустошами (№624 – номер по Плану генерального межевания 1774 года) — владение генерал-аншефа Романа Ларионовича Воронцова, где он в 1776 году построил каменную Троицкую церковь (и Авдотьино стало селом; Воронцову также принадлежала пуст.Дмитриева (№606), где сегодня располагается улица Рабфаковская, и Афреково поле (?!) (№622)
Также, что называется, в «шаговой доступности» — село Богородское-Кречетниковых), где была деревянная церковь, а «в 1796 году тщанием генерал-майора Петра Никитича Кречетникова, построена новая — зданием каменная с таковою же колокольнею и оградою. Приход:село и деревни Богданцево, Талицкая, Поповское, Воронниково, Юриково, сельца Сергиевское и Спасское».
Каменная часовня Спаса Преображения в сц. Спасском приписана была к этому храму.
А в сельце Спасском церковь больше не восстанавливали. Какое-то время в сельце еще был господский дом, но на рубеже 18-19 веков Спасское известно только как деревня. А вот в сельце Черном в 1817 году еще проживали помещики Овцыны (сельцо числилось за братьями Александром и Михаилом, сыновьями Ивана Овцына и его внуками Алексеем и Егором. Ивану Овцыну поместье досталось от Михаила Казимерова (оп.947 кн.11418 №4)
В 1816 году сельцо Спасское и деревня Спасская станут владением графа Дмитрия Николаевича Шереметева (1803-1871). Интересно, что в документах об опекунстве над малолетним графом Дмитрием присутствуют и КРЮКОВЫ.
В 1859 году упоминается «на проселочном тракте из села Иванова в город Плес Владимирской губернии, Шуйского уезда деревня владельческая Спасское (№5876) при речке Талице, в ней 15 дворов и 81 житель».
Рядом – «деревня владельческая Черново (№5885) при колодцах, где 18 дворов и 110 жителей» (Список населённых мест Российской империи по сведениям 1859–1873 годов)
Рядом с местом, где были когда-то Черное и Спасское, сейчас садовые товарищества «Лето» и Хопёр». Восьмигранное кирпичное здание часовни, завершённое куполом сложной формы, сегодня стоит полуразрушенным. Летом 2022 года кто-то поставил в часовне лампаду и развесил на стене иконки. Несмотря на это, часовня заброшена и продолжает разрушаться.
Елена ФИЛИППОВА
