«Константин Михайлович Мосин — педагог Богородской школы — недавно проводил мастер-класс по мировой художественной культуре «Искусство составления икебаны в японской культуре». Учителя не только узнали…
«Константин Михайлович Мосин — педагог Богородской школы — недавно проводил мастер-класс по мировой художественной культуре «Искусство составления икебаны в японской культуре». Учителя не только узнали историю этого вида составления букетов с 11 до 21 века, но и сами пробовали сделать икебаны по заданным условиям исторического периода. Мы были в восторге. Напишите о нем как увлеченном педагоге.
А.В. Бякова, учитель Коляновской школы».
Мечта
— Открытый урок был дан для учителей гуманитарных дисциплин Ивановского района, которые ведут предмет «Мировая художественная культура, — рассказывает Константин Михайлович. — На культуру Японии в программе отводится всего один час, и приходится давать детям только самое общее представление. Искусство же икебаны стараюсь представить подробнее, потому что оно вбирает в себя своеобразие японской культуры. Главное — почитание окружающей природы как живого существа, умение восторгаться проявлениями природы, ее творениями.
Давно мечтаю побывать в этой стране и надеюсь, что путешествие когда-нибудь состоится.
Но я приехала в Богородское не для изучения искусства икебаны, а чтобы познакомиться с педагогом, о котором говорят, что это энтузиаст, обладающий широким кругозором. Особенно интересны его уроки по литературе. В каждую тему он стремится внести что-то необычное, запоминающееся. Хотелось узнать, почему и зачем Константин Михайлович стал учителем.
Почему
— Я родился и вырос в селе Панфилово Савинского района, — рассказал К.М. Мосин. — Мечтал стать геологом и потому после школы пошел в Московский геологоразведочный техникум. Но во время летней практики на археологических раскопках в Крыму оступился и получил травму.
Мне сказали: геологом тебе не быть. Тогда пойду в учителя, решил я, и поступил в Шуйский пединститут, на филфак. Там увлекся средневековой литературой, по 6-7 часов в читальном зале библиотеки просиживал. Я тогда не осознавал, почему именно этот период так увлек. Наверное, по той же причине, что и геология: хотелось проследить развитие литературы, ее пласты, понять их значение.
Направление на работу получил в Богородскую школу. Вот с тех пор здесь и учительствую, уже 32 года. Кстати, мое увлечение литературой средневековья очень пригодилось, когда лет двадцать назад были введены в школьную программу элементы предмета «Мировая художественная культура». Теперь это уже полноценный предмет в рамках федерального государственного образовательного стандарта.
Зачем
— Изучение литературы и русского языка не зря начинается с первого класса, — продолжает Константин Михайлович. — Это основа не только образования, но и становления личности. Мне хочется, чтобы все ученики были любознательными, чтобы в процессе учебы у них душа развивалась. Если со школьной скамьи ребята приучатся искать ответы на вопросы «как», «почему», то кем бы ни стали, они будут думающими, неравнодушными людьми. Обществу ведь такие нужны, а не живые роботы.
Еще Константин Михайлович рассказал о том, какую большую роль сыграли в его стремлении стать хорошим педагогом трехгодичные курсы повышения квалификации. За это время — с 1992 года по 1994-ый — учащиеся курсов побывали в Болгарии, Голландии, Германии, где наряду с ознакомлением с системами школьного преподавания получили представление о культуре этих стран.
Легко ли дается сопереживание
В тот день у К.М. Мосина по расписанию оставался еще один урок — литература в седьмом классе. Я, конечно, попросилась присутствовать и увидела, как разительно отличается преподавание от моего школьного времени, да и ученики стали другими.
Урок был посвящен теме войны в рассказах Н. Носова «Кукла» и «Живое пламя».
Давно, в начале моей журналистской работы, я писала об учителе спецшколы для слабослышащих детей и присутствовала на его уроке математики. Задача была об овощах, которые покупала на базаре хозяйка. Помню, как я недоумевала, пока учитель пол-урока посвятил одному ученику — учил его говорить вместо «кодяка» — «хозяйка». Как радостно улыбались оба, когда, наконец, получилось.
Примерно таким же поначалу было мое недоумение и на уроке у Константина Михайловича. «Что значит «контузия»? Где она произошла, когда? Что такое «забвение»? Как описана река в рассказе «Кукла»? Какие ассоциации это вызывает? Посмотрите в окно — там такая же река, бывшая полноводной, а теперь заросшая жирным камышом. А знаете — почему так?»
Вопросы, вопросы… Смысл такого приема я поняла, когда увидела, что класс начал постепенно оживать — охотно отвечать, с интересом рассказывать, выразительно читать отрывки.
Две трети урока было посвящено рассказу «Кукла». Учитель будил души ребят — интонацией, мимикой. Он ходил, жестикулировал, голос взволнованно вибрировал, когда он говорил «за Акимыча».
Наконец, в ответах учеников появилось сопереживание. Души разбужены, победа. И «Живое пламя» ребята увидели и прочувствовали, как говорится, уже без напряга.
Увы, не все. По этому поводу Константин Михайлович, уже после урока, устало, с грустью, сказал мне: «Как же мешают детям телевизионные приставки! Мало того, что эти игры уйму времени отнимают, так еще приучают к жестокости, забивают головы не просто ерундой, а опасными внушениями. Семиклассникам уже по 14 лет, а некоторые искренне думают, что убивать и умирать не страшно, будут еще и вторая, и третья жизни. Верят в такую чушь».
Но расстались мы на оптимистичной ноте. Учитель Мосин сказал мне на прощанье: «А знаете, что самое удивительное? Бывшие троечники, проходя мимо, здороваются, улыбаются, а отличники — не всегда. Странно как-то, не правда ли?»
Галина ДЕМИДОВА
